Эскалация на Азове. Эта тема находится в верхней части списка политической повестки дня не только Украины и России, но также Европы и США. Мы уже попытались разобраться, какую выгоду, в частности, захват украинских моряков и катеров принес Кремлю и лично президенту РФ и почему Украина одержала победу в медийной войне с Россией на геополитическом уровне, когда международные институты и партнеры Киева осудили поведение россиян у побережья оккупированного Крыма. Теперь же следует обратить внимание и на иную грань влияния эскалации на международную политику, прежде всего европейскую. Ведь она создала проблемы для ряда стран Евросоюза. Причем немалые. А некоторые члены блока воспользовались ситуацией, чтобы подчистить реноме.
Проблемой ситуация на Азове стала для Германии, потому как после некоторого затишья по обе стороны Атлантики с прежним усердием заговорили, что в такой ситуации строительство российского проекта “Северный поток-2” невозможно. В США, к примеру, такие тезисы сперва зазвучали на уровне экспертов и законодателей, а 27 ноября спикер Госдепартамента Хизер Науэрт призвала Европу (понятно, что обращение было в первую очередь к Берлину) отказаться от СП, а также ужесточить санкции в отношении России. Вашингтон усилил давление на Россию и советует европейцам поступать так же. К слову, составляющей такого давления является и заявление Дональда Трампа в интервью The Washington Post о возможной отмене встречи с Владимиром Путиным во время саммита G20 в Аргентине.
Если это случится, Путину такой отказ будет очень неприятен, прежде всего по медийно-имиджевым причинам. Но куда неприятнее потенциальное сворачивание проекта газопровода. Здесь стоит отметить, что в тон с американцами о “Северном потоке” в этом же ключе заговорили и министр обороны Эстонии Юрий Луйк, и соглава Комитета ассоциации ЕС–Украина Дариуш Розатти, призвавший заставить Кремль заплатить высокую цену за его действия в районе Керченского пролива.
Ведь похоронить проект требуют не только в Вашингтоне или Таллинне, но и в самой Германии. В частности, отказаться от строительства призвала сопредседатель партии “Союз 90/”Зеленые” Анналена Бербок. А Райнхард Везер в статье для Frankfurter Allgemeine объясняет целесообразность влияния Германии на политику Кремля посредством экономических рычагов, в первую очередь этой газовой трубы. По словам журналиста, если единственным маршрутом поставки газа в Европу останется Украина, то Кремль “не сможет позволить себе устраивать слишком громкие фейерверки в Украине”. Кстати, вполне логичное умозаключение. Да, такая оппозиция “Северному потоку” со стороны партнеров по ЕС и внутри самой Германии, конечно, не может радовать официальный Берлин. Но прислушается ли к нему федеральное правительство? На данный момент все указывает на то, что такой сценарий маловероятен.
Берлин крайне осторожен в оценках инцидента с украинскими катерами и буксиром. Взять хотя бы заявление главы минобороны Урсулы фон дер Ляйен, которая весьма сдержанно прокомментировала случившееся. Да, министр потребовала от россиян уважения к территориальной целостности Украины, но при этом заявила, что Украина должна сперва предоставить исчерпывающие доказательства. “В нынешней ситуации обе стороны, Россия и Украина, должны показать, что они активно способствуют деэскалации”, — цитирует Reuters Урсулу фон дер Ляйен. Аналогично и министр иностранных дел ФРГ Хайко Маас продемонстрировал поразительную тактичность, ограничившись призывом соблюдать международное право и “уважать территориальный суверенитет соседей”.
Одной из причин осторожности Германии является, конечно, “Северный поток-2”. Но есть и другие, которые отлично проиллюстрированы результатами заседания Комитета по политике и безопасности ЕС на уровне постпредов, состоявшегося 27 ноября. Его созвала председательствующая в блоке Австрия в связи с инцидентом в Керченском проливе.
Что любопытно, по результатам встречи Вена, и публично такую позицию озвучила глава МИД Карин Кнайсль, предложила ужесточить санкции в отношении России. Инициативу поддержали Польша и Эстония, а вот Германия и Франция выступили против. С реакцией немецкой стороны, в общем, ясно. С французской — не настолько очевидно. Хотя и тому есть объяснение.
Но сперва все же следует расставить все точки над “i” касательно Австрии. На первый взгляд, инициатива Вены противоречит ее предыдущей политике: кто бы мог подумать, что Австрия — страна, где долгое время оседают российские деньги, — станет адвокатом Украины в Европе? Но так ли это на самом деле? Ответ — нет. Это как раз случай попытки воспользоваться ситуацией.
После скандала с обысками в австрийской спецслужбе, танцем все той же Кнайсль с Путиным на свадьбе и разоблачением двух российских шпионов в Австрии Вене срочно нужно было “чинить” имидж. Кстати, этого делать не пришлось бы, если бы британские спецслужбы, передав австрийцам информацию о полковнике, шпионившем на РФ, не позаботились и о медийной стороне дела. Тем самым Лондон загнал Вену в угол, исключив возможность разобраться по-тихому. Пришлось пойти на противостояние (или, по крайней мере, сымитировать его). Для начала Кнайсль отменила свой визит в Москву. Теперь же созвав заседание комитета и призвав ввести санкции, Вена выражает Москве недовольство и демонстрирует свою непредвзятость. Тем более что мнение лидеров блока на этот счет австрийцам было известно. В таких условиях требование санкций стоит минимальных усилий, а политическая “выручка” для Австрии существенная. К тому же Вена ничем не рисковала: позицию Германии и Франции просчитать было нетрудно.
Да, перейдем к Германии и Франции и к тому, почему, собственно, они не поддержали санкции (помимо упомянутой уже причины — вопроса о СП-2). Во-первых, таким образом немцы и французы продемонстрировали, где чье место. Австрия и поддержавшие ее страны Восточной Европы зашли на их территорию. У Берлина и Парижа на данный момент решающий голос по ключевым вопросам, как и право первой брачной ночи… пардон, продуцирование такого рода инициатив. Жертвовать своим лидерством Германия и Франция не намерены. Тем более на фоне мощной оппозиции в странах новой Европы. К тому же ужесточение санкций противоречит их планам выступать в качестве посредников между Украиной и РФ, о чем стороны заявили накануне. Если санкции будут введены, то уже Россия станет в позу: мол, о чем говорить с этими посредниками?
Париж же держится Берлина в этом вопросе еще и потому, что Эмманюэль Макрон не хочет раскола альянса с пусть уходящей, но еще влиятельной Ангелой Меркель. И у Макрона на фоне протестов “желтых жилетов” и обвала рейтинга на фоне экономических трудностей, кроме внешней политики, нет никаких козырей. Если он лишится статуса переговорщика, а голос Парижа “полегчает” на международной арене, что ему останется? Верно — добыть президентский срок и бесславно уйти.
Во-вторых, в Париже и Берлине не до конца понимают, а следовательно, не доверяют решению Украины проводить военные корабли через Керченский пролив “именно сейчас”. Вопрос не в юридической стороне дела — с ней как раз все ясно. Вопрос в плоскости практической — это Realpolitik в чистом виде: зачем, мол, было провоцировать?
Киев поставил прежде всего Меркель и Макрона в очень неудобное положение, пополнив арсенал претензий Трампа в их адрес. Но изначально, естественно, неудобство немцам все-таки причинил Путин —пленением украинских моряков, захватом “Бердянска”, “Никополя” и “Яны Капу”. Перед Берлином забрезжила неприятная альтернатива, которой он старается избежать: либо отказаться от “Северного потока” и прогнуться под Вашингтон, либо прогнуть Россию, которая упрямо не гнется, и готовить кошелек для выплаты компенсации Москве за отказ от СП.
В целом же налицо консолидированный удар по Германии со стороны как Восточной Европы, так и Соединенных Штатов. А вероятность введения новых санкций в отношении России прояснится уже сегодня, 28 ноября, когда ожидается совместное заявление ЕС по ситуации в Азовском море.
